Интервью заслуженного врача России, профессора Буштыревой И.О. еженедельнику "Аргументы и Факты" в преддверии Дня матери (26 ноября 2017 г.)

Что такое «русский крест», с чем связан спад рождаемости в стране и Ростовской области, какое будет потомство у людей, зачатых путём ЭКО, какое здоровье у «кесарят» и к чему приведёт исключение абортов из медстраховки, рассказывают «АиФ на Дону».

Что зависит от медиков?

Юлия Морозова, «АиФ на Дону»: Итак, спад рождаемости, с чем он связан?

Ирина Буштырёва: Эта тенденция наблюдается не только в нашем регионе, но и по всей стране. И вроде бы мы преодолели так называемый «русский крест», когда в 90-е годы с катастрофическим размахом одновременно падала рождаемость и росла смертность (на графике демографической ситуации кривые рождаемости и смертности, сближаясь, пересекаются и затем снова расходятся наподобие креста). Но хлопать в ладоши и кричать о бэби-буме рано. Страшная война, послевоенные голодные годы, разруха 90-х – всё это привело к тому, что не родились миллионы детей.

Эхо тех событий чувствуется и сейчас. По мнению экспертов-демографов и социальных медиков смертность будет выше рождаемости ещё несколько лет. Государственная политика сейчас направлена на защиту материнства, а мы, акушеры-гинекологи, делаем всё, чтобы помочь будущей маме и ребёнку.

Но если бы всё зависело только от нас. Доля роли медиков в демографической политике и сохранении здоровья пациентов всего 10%. Остальные 90% - это наследственность, образ жизни, социальное положение, вредные привычки. И это мнение не моё личное, а мировых экспертов.

- Но проблема женского бесплодия и больного потомства существует?

- Последние десятилетия медицина шагнула далеко вперёд. С одной стороны, это замечательно: на ранних стадиях беременности можно диагностировать пороки плода, принять меры. Но с другой стороны, почти исчез естественный отбор. Теперь, благодаря ЭКО и другим передовым технологиям, мамами становятся женщины, которые раньше были обречены на бесплодие из-за тяжёлых заболеваний: сахарного диабета, онкологии, тромбофилии и т. д.

10 миллионов детей на планете получены путём ЭКО от матерей либо с хроническими заболеваниями, либо от женщин позднего репродуктивного возраста. А болячки потом наследуются потомками деток «из пробирки». У меня был медицинский рекорд, родила двойню моя 57-летняя пациентка. До этого её первый уже взрослый ребёнок погиб, во время беременности у неё умерла мама, плюс возраст роженицы. На таком фоне можно ли ожидать здоровое потомство?

- Сейчас многие представительницы слабого пола не спешат обзавестись потомством, мол, карьеру нужно сделать, на ноги встать.

- В предыдущие десятилетия средний возраст рожениц был 22-24 года, а сейчас будущие мамы намного старше. А это уже не то. Первыми созревают и «выстреливают» пулы самых лучших яйцеклеток, так сказать отборный генетический материал. Чем дальше, тем хуже. У 30-летних дам иногда ту самую клеточку, которая приведёт к беременности нужно «ловить» три-четыре месяца. Часто для этого врачи вынуждены применять гормональную стимуляцию, а это опять вмешательство в естественный ход событий.

- По мнению священнослужителей суррогатное материнство «превращает детей и женщин в предмет коммерческой и некоммерческой сделки и извращает само понятие матери». А что вы думаете об этом?

- Порой для супружеской пары это единственный шанс. Но моё отношение двойственное. Желание иметь своё, родное по крови, дитя - благословенно, но вопрос суррогатного материнства в нашей стране не решён. Женщина, выносившая ребёнка имеет на него все права, если откажется от финансовых притязаний.

Начинаются суды, трагические развязки этих непростых ситуаций. Другое дело, когда суррогатная мать – родственница. Я знаю случаи, когда мать носила ребёнка своей дочери или сестра помогала сестре. И это путь сохранения семьи.

Кто решает как рожать?

- Как получилось, что кесарево сечение стало необычайно популярным в нашей стране? Раньше эти операции делали редко, да и то только по строгим показаниям.

- Может быть, я вас удивлю, но в нашей стране процент кесарева сечения всего 25%. Да, есть медучреждения, где эта цифра заведомо более высокая (35%). Например, в перинатальных центрах самое большее количество женщин с патологиями, им естественные роды просто противопоказаны, иначе это может закончиться смертью ребёнка.

Однако во многих европейских странах, Китае, Канаде, США кесарево сечение выбирают 70 % женщин. Да-да, именно выбирают. Не хотят рисковать, боятся возможных послеродовых осложнений, да и просто изменений мышц тазового дна, которые неизбежно будут при прохождении ребёнком родовых путей. Сейчас на всех международных конгрессах активно обсуждается возможность элективных родов. То есть женщина сама решает, как будет рожать: естественным путём или с помощью кесарева, даже если к этой операции нет медицинских показаний. Во многих странах это уже законодательно оформлено.

- Есть мнение, что «кесарята» потом более болезненны.

- Я не знаю ни одного серьёзного исследования, которое бы подтвердило этот факт. Зато знаю массу случаев, когда роженица с тяжёлыми патологиями отказывается от операции и рискует здоровьем и жизнью своего малыша, мол, кесарево навредит, надо только как природой предусмотрено.

Сейчас врачи добиваются, чтобы им законодательно предоставили возможность принимать решения: например, перелить кровь ребёнку или провести иные манипуляции, которые спасут ему жизнь. Пока ситуация выглядит так: родители по каким-то своим соображениям отвергают медицинскую помощь, расписываются в десятках информированных отказов. А потом, когда с малышом случается беда, папа-мама подают в суд на медиков: «Нас не убедили, плохо объяснили…»

- Говорят, кадры решают всё. Как у нас в области обстоят дела со специалистами?

- Наверное, как и везде – дефицит. Особенно это касается районов и крупных городов. Например, в Таганроге укомплектованность медперсонала 60%. Для сравнения: в Москве и Петербурге кадровый дефицит меньше, там на троих новорожденных с экстремально низкой массой тела (те, что нуждаются в постоянном уходе и лечении) приходится одна медсестра и один врач, а у нас (в лучшем случае) одна медсестра на 10 малышей.

Не хватает также неонатологов и реаниматологов, их укомплектованность 50%. Да и большинство из них почти или уже пенсионеры. Смены нет. Никто не хочет идти на работу с колоссальной нагрузкой, огромной ответственностью и мизерной зарплатой. Что нас ждёт дальше? Не знаю. Хотя я по натуре и оптимист, но пока позитивных изменений не вижу.

- Что же, выхода нет?

- Выход в том, чтобы повысить престиж профессии. А для этого, конечно, нужно достойно оплачивать труд врачей и медсестёр. Отбор будущих медиков нужно начинать ещё в школе, ввести профориентацию. Обеспечить как можно больше бюджетных мест в медуниверситетах тем, кто идёт туда по призванию. Но всё это можно сделать с помощью государственной политики.

- Как вы относитесь к тому, что возможно в ближайшем будущем аборт исключат из медстраховки?

- С одной стороны, если женщина допустила нежеланную беременность, то почему государство должно тратить бюджетные деньги, оплачивая рискованное половое поведение? Аборт – это огромный вред, это потенциальное бесплодие, хронические болезни, которые потом помешают забеременеть или выносить ребёнка. Что это, если не нецивилизованное отношение к своему здоровью.

С другой стороны, если аборт станет платным, то не приведёт ли это к неоправданным манипуляциям. Гинеколог захочет подзаработать и так, где можно было бы ребёнка сохранить, назначит «чистку».

- Ярые противники абортов ратуют и за запрещение контрацепции.

- Любая контрацепция всегда лучше аборта. И её применение не снизит количество родов, а лишь уменьшит число абортов. Другой вопрос, что сейчас в женских консультациях большинство гинекологов не обладают достаточным уровнем знаний, временем и желанием, чтобы выписать женщине средство контрацепции идеально ей подходящее. И, как это не печально, часто врач заинтересован в том, чтобы выписать женщине тот или иной препарат (существует некая система поощрений от фармацевтических компаний).

Когда случается чудо?

- Ирина Олеговна, ваша работа – это присутствовать при рождении новой жизни, помогать и первыми встречать малыша. Наверное, в вашей практике часто происходят истории, которые иначе как чудом не назовёшь.

- Для меня каждые роды – это нечто необыкновенное. А по поводу чуда мне вспоминается один случай. В отделении, где я была заведующей, должны были сделать кесарево сечение нашей акушерке. Вдруг прибегают врачи и кричат: «Умерла! Прямо на операционном столе!» Несусь туда, действительно женщина синяя, не дышит, анестезиолог констатирует остановку сердца. Мгновенно приняв решение, я сделала разрез и достала ребёночка, он порозовел, задышал. А следом забилось сердце и у мамы. Чтобы не утомлять ненужными медицинскими подробностями скажу, что это было осложнение, с которым мы сейчас научились бороться.

- В итоге с женщиной и малышом всё было хорошо?

- Единственная претензия акушерки вызвала у нас улыбку: «Ой, а шовчик немного неровный». А несколько лет назад произошло прямо-таки рождественское чудо. В сочельник в один день на приём ко мне пришли семь женщин с известием о наступившей беременности. Все долгие годы (10-15 лет) мы занимались с ними проблемами бесплодия и невынашивания. У двух из них до этого было семь прерванных беременностей. И вдруг такое счастье. В итоге все они родили здоровеньких деток. Это и мне бесценный подарок.

Кстати, потом такие семьи становятся нам как родственники, ведь мы вместе через столько прошли…  

Источник: Аргументы и факты Ростов-на-Дону